ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЮЛЛЕТЕНЬ # 225
ЦЕНТРА ИЗУЧЕНИЯ ПРАВОСЛАВИЯ И ДРЕВНЕРУССКОЙ КУЛЬТУРЫ
КОНФЕРЕНЦИИ**СОБЫТИЯ** ПУБЛИКАЦИИ
http://www.drevnerus.narod.ru
Адрес для переписки: drevnerus@mail.ru, drevnerus@narod.ru
Мы будем рады любой информации
Подписка на информационный бюллетень на сайте центра http://www.drevnerus.narod.ru или на странице нашей рассылки в каталоге mail.ru http://content.mail.ru/pages/p_13886.html
или Subscribe http://subscribe.ru/catalog/religion.2004bulleten
Архив рассылки. http://content.mail.ru/arch/arch_13886.html или http://subscribe.ru/archive/religion.2004bulleten/
При перепечатке ссылка на рассылку Центра изучения православия и древнерусской культуры обязательна Распространение материалов и тиражирование бюллетеня приветствуется
Редактор бюллетеня Татьяна Чумакова
Теперь читайте и в блоге http://drevnerus.blogspot.com
******************************
4 ноября 2007 г.
******************************
КОНФЕРЕНЦИИ
Санкт-Петербургский Государственный Университет
Философский факультет
Кафедра философии религии и религиоведения
ЦЕНТР ИЗУЧЕНИЯ ПРАВОСЛАВИЯ И ДРЕВНЕРУССКОЙ КУЛЬТУРЫ
8 ноября 2007 года в 15-20 в аудитории 25 (второй этаж) на факультете Философии и политологии Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург, Менделеевская линия, дом 5, Факультет философии и политологии) состоится семинар Центра изучения православия и древнерусской культуры.
С докладом
Духовные грамоты и забота о спасении души. Аспекты церковной заботы о спасении души умирающих в XVI веке
выступит
доктор Корнелия Зольдат (Cornelia Soldat) (Берлин).
Рабочий язык семинара - русский.
Вопросы относительно проведения семинара можете направлять по адресу: drevnerus@gmail.com, drevnerus@yandex.ru
---------------------------------
Дорогие коллеги, во вторник, 6 ноября 2007 года, в 11.00 в Институте славяноведения (Ленинский проспект 32а, 8-й этаж, комн. 814) состоится
Круглый стол: «Что же произошло в Киевской митрополии накануне Брестской церковной унии 1595-1596 гг.?». На нем выступят:
игумен А. Борковский (университет Афин, Теологический факультет): Константинопольский патриарх Иеремия Транос и Киевская митрополия в 1580-е годы.
М. В. Дмитриев (МГУ-Инслав РАН): Церковные братства Киевской митрополии в 1586-1596 гг.: что это было?
С. С. Лукашова (Инслав РАН): «Братское движение» в Киевской митрополии в 1586-1596 гг.: революция? реформация? реакция?
Для заказа пропуска, позвоните, пожалуйста, по телефону: 938-1780 или 8903 536 0829.
===================
Дорогие коллеги!
Напоминаем Вам, что в четверг 8 ноября в Центре славяно-германских
исследований Института славяноведения РАН Ольга Евгеньевна Этингоф
выступит с докладом «Эпизод новгородско-византийских связей: к истории
50-летнего юбилея реставрации Константином Мономахом храма гроба
господня в Иерусалиме».
Начало доклада в 16:00 по адресу Ленинский проспект, 32а, 9 этаж,
комната 914 или 903.
ВНИМАНИЕ! В здании РАН - пропускная система. Для заказа пропуска
необходимо ДО ВТОРНИКА 6 НОЯБРЯ послать нам фамилии, имена и отчества
(полностью) желающих присутствовать.
С уважением,
С. Михеев
Источник: Славяно-германские исследования (ИнСлав РАН)
-----------------------------------------------------
Конференция «Языковые контакты в аспекте истории», МГУ им. Ломоносова
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М. В. ЛОМОНОСОВА
Информационное письмо № 1
Уважаемый коллега!
Приглашаем Вас принять участие в VI Международной научной конференции по сравнительно-историческому языкознанию на тему «Языковые контакты в аспекте истории».
Конференция организуется кафедрой общего и сравнительно-исторического языкознания филологического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова и состоится с 29 по 31 января 2008 года.
Приглашаем к участию в конференции компаративистов, исследующих языки разных семей в сравнительно-историческом освещении и рассматривающих языковые взаимодействия в истории. В докладах предполагается осветить следующие вопросы:
связь сравнительно-исторического языкознания с историей и археологией;
реальность и методы реконструкции;
проблемы этногенеза исторических носителей древних диалектов;
изучение памятников (эпиграфика).
Количество секций и их названия будут уточнены после получения тезисов.
Материалы по докладам (объемом до двух страниц текста через 1,5 интервала, кегль 12), с дискетой, просим присылать до 31 ноября 2007 года по адресу: 119992 ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ I корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет, комната 977 (деканат), или электронной почтой E-mail: compconf@philol.msu.ru в Word 2000/2002, Windows 98/2000/XP (название файла – Ваша фамилия латинскими буквами).
В качестве рабочих языков конференции приняты русский, английский, немецкий и французский. О принятии или отклонении тезисов на основе решения Оргкомитета будет сообщено до 30 ноября 2007 года. Материалы по докладам будут опубликованы к началу конференции.
О расписании работы конференции, о вопросах проживания, о культурной программе и о регистрационном взносе будет сообщено во втором информационном письме.
Телефон для справок: (095) 9391633 (кафедра общего и сравнительно-исторического языкознания филологического факультета МГУ); факс: (095) 9395596
-----------------------------------------------------
Call for Papers
The Government of Languages. Russians and Soviets in the face of
Multilingualism
Workshop, Moscow, March 11-13, 2008
The attempts to regulate languages in their "russificating" as well as
language rights protection aspects are often treated in historiography,
with a few recent exceptions, as secondary, and illustrative of the more
general question of national identity construction and repression. The
techniques through which the State governs a multilingual population,
and
the way the latter reacts to it, do not appear as a proper object to the
historian. At best, they represent a domain of the history of
linguistics.
Some problems of sources and methodologies partly explain this
deficiency.
During our workshop, we would like to understand how to build a
political
and social history of the administrative problem posed by a society not
only poorly literate but also multilingual. Seeking the production of a
cultural body unified around the Russian language, at least during
certain
periods, the Imperial and Soviet regimes have also tried to organize,
preserve and remodel the great linguistic diversity of their space. Our
workshop intends to study in detail the processes of language
institutionalization by examining the reactions of Russian and Soviet
subjects (from resistance to appropriation), and the way those reactions
have influenced policies. We will try to see how inside the tribunals,
schools, all levels of administration, army and political police,
multilingualism has been taken into account and regulated. We will study
the practical and symbolic dimensions of the construction of national
language(s) by interrogating the utopias that any attempt at linguistic
regulation has as its horizon. Above all, we would like to show how much
this study refers to essential questions of Imperial and Soviet history:
national constructions and imperial model, social and territorial
integration (of the "peasants", of the "peripheries"), development of
education and the race for modernization, the constitution of a public
domain and of a civil society, the recognition of national rights, the
functioning of State propaganda, the space allowed for Russian and
non-Russian nationalisms. The workshop will be organized around short
presentations of papers that will be distributed in advance to
participants. Paper proposals are sought within the following themes:
1. A "russificating" empire (1840-1917)? Russification,
administration and
the constitution of a public space in a context of multilingualism.
-Russification in the different provinces of the West and East
-Russification in the conscripted army, at school
-The role of Churches
-Russification and Russian nationalism
-Resistances against russification
The Russian central administration developed policies of administrative
and legal unification, which also manifest themselves in the attempt to
constitute a unified linguistic space around Russian, recognized as the
State language in 1906. In the peripheries, the "russification"
manifested itself in a variety of school-related or religious measures,
not really seeking assimilation (except in Ukraine and Belarus) but much
more the formation of imperial elites. In this session, our concern will
be to confront the different projects of social integration and
political
engineering that have language as their support.
2. From one regime to another (1905-1929). Languages, nationalism and
civil societies between the Empire, during independent periods and in
the
Soviet Union.
-Nationalisms and literary languages
-Democratization and native languages.
-Language, the object of a right? Struggle for civic and linguistics
rights
-National construction and languages institutionalization.
-Involvement of local intellectuals, purism and standardization
During the second half of the 19th century, the political project of
national reformists focuses on the evolution to modernity of the
peasants, who have just been freed from serfdom. The formalization of
language and the diffusion of written documents are thought of as
avenues
of transformation, by integrating peasants to a less local space than
the
one that defines the sphere of dialects, popular idioms and oral
civilizations. This willingness to fight against the scattering of
social
spaces and to transform peasants into active and nationally integrated
subjects crosses discussions on language, less at the central level than
in the provinces. In this session, we will focus less on the centre than
on the regions, and especially on the cultural and political struggles
that sought the recognition of equality between languages and of
linguistic rights, and which unblocked in part with the Revolution. We
will put emphasis on the continuity of the projects and actors between
the end of the imperial period and the Soviet Union.
3. The centralized management of diversity. Linguistic rights,
administration and propaganda in the USSR. (1917-World War II)
-The management of equalization.
-Literacy and propaganda
-The creation of alphabets
-Purity and modernization of Russian and other languages
We will also study the impact of international linguistic rights
resolutions, as well as the influence of new linguistic methods on the
creation of alphabets. The programs of national elites, the ideas on
linguistic rights are reclaimed, reworked and integrated by the Soviet
government. The national languages, territorialized in the Republics and
the autonomous regions, become government languages. Their status is
guaranteed by the Constitution, which states that Soviet citizens
possess
the right to correspond with the central power in the language of their
choice. We will be interested by the practical application of that
right.
Very quickly, Soviet authorities seek to determine which languages must
be recognized and institutionalized and which ones should be confined to
strict private communication (vernacular). In the Soviet Union, a
delimitation of the areas of communication unfolds, which corresponds to
the usage spheres of the languages, while the location of their
diffusion
defines the outlines of the hierarchical areas of the public, regional
and private domains.
4. A new "russification»? Strengthening of national languages,
diglossy,
and the expansion of a model outside of the USSR (World War II-1980).
-Hierarchical organization of languages
-The situation of the Russian language and its teaching
-Repression of the peoples, end of linguistic rights and rehabilitations
-Extension of a multicultural model in Eastern Europe, the situation of
the Russian language in conquered territory inside the Communist Bloc.
-Development of new communication supports.
The hierarchical organization of languages defines the embedded
linguistic areas from the most integrative, Soviet Russian, to the
language of a Soviet Republic, to the one of national minorities. The
latter see some of their prerogatives disappear; only the guarantee
of an
administrative territory, united or autonomous Republic or autonomous
region gives right to support from the centre. The thaw of Khrushchev
and
the Brezhnev period are accompanied by a "russificating" component. This
new russification is still poorly studied, and it will be
complemented by
the study of the diffusion of the Soviet multicultural model outside of
the frontiers of the USSR during the after-war period. This period is
finally characterized by the literacy and population mixture movement,
which leads to the dual phenomenon of the strengthening of both Russian
and regional languages, in a general context of great upheaval in terms
of communication supports.
5. The dislocation of the USSR and the new Russia
The return of movements making language claim during the "thaw" years,
but above all the dissident movement of the 70s leads to a
re-politicization of the linguistic question. We will analyse
perestroika, new regulations on languages and linguistic demands during
the mobilizations for independence in a same historic continuum.
Finally,
we will study the very contemporary period, including the distance
between national minorities protection regulations (including the
Russian-speaking one) and the practices seeking to guarantee the
domination of the new national languages
-The situation of language rights in the nationalist movements of the
1970s, 1980s and 1990s.
-The differentiated situations of the Russian language in the ex-Soviet
republics.
-The teaching of national and regional languages in Russia.
-The new standardization of the old Soviet languages.
-The influence of international and European law.
The Program Committee invites proposals for original papers. We
particularly encourage submissions on recently archival collections.
Paper
proposals (abstract of 750 words and CV) should be send in English,
Russian or French, via email, before November 15, 2007 and final papers
before January 30, 2008, to:
Juliette Cadiot, EHESS, cadiot@ehess.fr, 33 6 66 98 30 71
Larisa Zakharova, Centre franco-russe en sciences humaines et sociales,
larisazakharova@gmail.com, 7 916 756 26 50
Centre d'etudes des mondes russes, est europeen et caucasien (CERCEC,
EHESS et CNRS. Paris)
Centre franco-russe des sciences sociales et humaines(CNRS-MAE. Ìîscou)
Agence National de la Recherche (Paris)
******************************
ИНТЕРНЕТ
Репортаж о Касимове с фотографиями http://www.arthania.ru/a/node/59
Олег Фомин: РУСЬ ТАТАРСКАЯ. Открытые врата-3. Касимов
===================
Личные дела высшего духовенства РПЦ МП для изучения церковно-государственных отношений 1943–1985 гг.
История Русской православной церкви 1943-1985 годов сегодня пользуется повышенным интересом исследователей, однако все они сталкиваются с архивными проблемами в процессе ее изучения: большинство церковных архивов сегодня отличаются плохим научным описанием и не менее плохой сохранностью, а зачастую и вовсе остаются закрыты для ученых, находясь в ведении религиозных организаций. Все это заставляет исследователей обращаться к источникам, хранящимся в государственном архиве, который был сформирован враждебно настроенными по отношению к церкви властями и может дать одностороннее представление об истории церкви в тот период. "Полит.ру" публикует статью А.Н. Марченко "Личные дела высшего духовенства Русской православной церкви для изучения церковно-государственных отношений 1943–1985 гг.", в которой автор дает подробную характеристику хранящимся в государственном архиве личным делам высшего духовенства с учетом обстоятельств их формирования. Статья опубликована в журнале "Отечественные архивы" (2007. № 4).
Проблема церковно-государственных отношений в СССР в 1943–1985 гг. активно разрабатывается исследователями[1]. Такой повышенный интерес к ней вполне обоснован. Это время фактической легализации религиозной деятельности в стране после периода организационного разгрома церковных структур, массовых репрессий духовенства 1920–1930-х гг. Вместе с тем оно связано со значительными издержками в жизни самой Церкви. Трагизм новой эпохи церковно-государственных отношений в СССР состоял в том, что Церковь получила и сохраняла свою легальность ценой тяжелейшего компромисса. Право на существование в атеистическом государстве она приобрела в обмен на полную зависимость от него.
Означенный временной промежуток в истории Церкви, и в первую очередь Русской православной церкви (РПЦ), был весьма неоднородным. Так, 1943–1953 гг. характеризуются нормализацией церковно-государственных отношений: открытие значительного количества храмов и монастырей, духовных учебных заведений, регистрация религиозных обществ, расширение издательской деятельности, образование церковных центров и религиозно-управленческих структур, создание специальных государственных органов по связям с религиозными организациями: Совета по делам Русской православной церкви (СДРПЦ) и Совета по делам религиозных культов (СДРК). В 1954 –1957 гг. появляется тенденция к изменению курса церковной политики: в высших партийных сферах набирают силу сторонники его ужесточения. Тем не менее усилиями руководителей СДРПЦ и СДРК баланс церковно-государственных отношений на прежнем уровне удалось удержать[2]. В 1958–1964 гг. РПЦ оказывается под сильнейшим давлением со стороны советских государственных и партийных структур[3]. Советы по делам РПЦ и РК трансформируются из посредников между государством и религиозными организациями в органы тотального контроля[4]. Закрываются церкви, монастыри, духовные учебные заведения, управленческие структуры. "Хрущевская церковная реформа приходской жизни" отстраняет священнослужителей РПЦ от финансово-хозяйственной деятельности и реальной власти в приходах. Архиерейский собор в июле 1961 г. под давлением государства принимает невыгодные Церкви "преобразования": местные органы власти и уполномоченные советов становятся в ней фактическими хозяевами. Духовенство оказывается на правах наемных работников церковной общины, его деятельность ограничивается кругом богослужебных вопросов[5].
В 1965–1985 гг. церковная политика реализуется появившимся на свет в результате объединения СДРПЦ и СДРК Советом по делам религий при Совете министров СССР. Прекращаются массовые кампании закрытия храмов и монастырей, административные гонения против духовенства и церковного актива. С 1972 г. возобновляется регистрация церковных обществ, улучшается их качественный состав за счет лиц трудоспособного возраста. Значительно повышается образовательный и культурный уровень духовенства. В этот период "Церковь преодолела свое кризисное состояние, во многом связанное с административным натиском... и в целом добилась стабилизации, как во внутреннем своем состоянии, так и во взаимоотношениях с государством и обществом"[6]. Однако говорить о подлинной свободе религиозной жизни в стране еще не приходилось.
Анализ историографических работ в области церковно-государственных отношений в СССР убеждает, что ее изучение связано с определенными сложностями, главной из которых является неполнота источниковой базы. Отсутствие научного описания, фрагментарная сохранность и закрытость большинства церковных архивов, находящихся в распоряжении религиозных организаций (Московской патриархии, епархий, благочиний, приходов, монастырей, духовных семинарий и академий), заставляет исследователей в большинстве случаев обращаться к источникам богоборческой власти[7].
Исследования церковно-государственных отношений опираются в основном на комплекс документов Совета по делам РПЦ, Совета по делам религиозных культов (1943–1965 гг.) и Совета по делам религий (1965–1991 гг.)[8]. В силу специфического характера деятельности этих государственных структур, их прямой связи, подчиненности и подотчетности органам КГБ и идеологическому отделу ЦК КПСС[9] большинство документов их фонда до сих пор являются секретными или доступ к ним ограничен. Полностью рассекречены и доступны широкому кругу исследователей только дела трех описей[10], содержащие информационные отчеты уполномоченных советов, докладные записки в ЦК КПСС и Совет министров, переписку с министерствами и ведомствами, материалы кустовых и всесоюзных совещаний уполномоченных, сводные статистические данные о религиозных организациях, сведения о доходах церковных структур и духовенства за 1943–1990 гг. Вышеперечисленные документы имеют высокую информативность и исследовательскую привлекательность. Однако они не исчерпывают корпус уникальных источников фонда.
Огромную ценность представляют документы Совета по делам религий, включенные в опись № 7 "Дела высших служителей культа за 1935–1983 гг.". Она была составлена в декабре 1990 г. В нее вошли 200 дел, взятых на учет сотрудниками ЦГАОР СССР еще в декабре 1974 г. и принятых на постоянное хранение после расформирования совета. Данная опись включает личные дела высшего духовенства, которые в СДРПЦ и СДРК, а затем в Совете по делам религий заводились на каждого крупного представителя церковной иерархии: епископа, архиепископа, митрополита, патриарха и велись с момента его избрания или назначения на должность вплоть до кончины или оставления службы. Личные дела иерархов находились в распоряжении ограниченного круга сотрудников совета, его председателей Г.Г. Карпова, В.А. Куроедова, К.М. Харчева, Ю.М. Христораднова, а также их заместителей. Скрупулезный подбор материалов для формирования дел осуществлялся под их контролем.
Дела этой описи поделены на две группы. Первая включает дела епископата Русской (150 дел) и Грузинской (21 дело)православных церквей, а также представителей старообрядческой иерархии. Вторая – дела служителей культа других конфессий, официально действовавших на территории СССР[11]. Читать далее Источник: http://portal-credo.ru/site/?act=news&id=58007&cf
